Pasternak: In Everything I Long to Reach…

From the towpath in Princeton.

In everything I long to reach…

In everything I long to reach
The very essence.
In my toil, in searching for my path,
In my heart’s unrest.

To the pith of days now past,
To their reasons,
To the foundations, to the roots,
To the very core.

Forever grasping at the thread
Of fates, of happenings;
To live, to think, to feel, to love,
To make discoveries.

O, if I only had the gift —
If only partly —
I’d pen eight lines
On the qualities of passion.

On transgressions, on sins,
On escapes, pursuits,
On the accidents of haste,
On elbows, on the palms of hands.

I’d derive passion’s law,
Its principle,
And I’d go on repeating
The initials of its names.

I’d stake out poetry like a garden.
With all the quiverings of their veins,
The linden trees would blossom in it,
Single-file, one right behind the other.

I’d give my poems the aroma of roses,
The breath of mint,
Meadows, sedge, the mowing of hay,
The storm’s thunderclaps.

So too did Chopin, once upon a time, impart
The living miracle
Of farms, and parks, and glades, and graves
To his études.

The delight and torment
Of triumph won
Is the drawn-back string
Of a taught bow.

translation by M. Pettus

***

Во всём мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути, 
В сердечной смуте. 

До сущности протёкших дней, 
До их причины, 
До оснований, до корней, 
До сердцевины. 

Всё время схватывая нить 
Судеб, событий, 
Жить, думать, чувствовать, любить, 
Свершать открытья. 

О, если бы я только мог 
Хотя отчасти, 
Я написал бы восемь строк 
О свойствах страсти. 

О беззаконьях, о грехах, 
Бегах, погонях, 
Нечаянностях впопыхах, 
Локтях, ладонях. 

Я вывел бы её закон, 
Её начало, 
И повторял её имён 
Инициалы. 

Я б разбивал стихи, как сад. 
Всей дрожью жилок 
Цвели бы липы в них подряд, 
Гуськом, в затылок. 

В стихи б я внёс дыханье роз, 
Дыханье мяты, 
Луга, осоку, сенокос, 
Грозы раскаты. 

Так некогда Шопен вложил 
Живое чудо 
Фольварков, парков, рощ, могил 
В свои этюды. 

Достигнутого торжества 
Игра и мука — 
Натянутая тетива 
Тугого лука.


1956